Какая она, Индия «далекая»? Страна контрастов

«Индия далекая и близкая» — такими словами нередко начинаются научно-популярные телепередачи и заметки путешественников. Намеренно опуская вторую часть «…и близкая», хочу поделиться своими впечатлениями об Индии «далекой» — непонятной, шокирующей, разительно непохожей на все, с чем доводилось сталкиваться.

Загадочная страна с колоритной, полной контрастов культурой давно восхищала и будоражила воображение. А тут — уникальная возможность побывать, нет, не в Гоа — этой новой курортной Мекке (хотя, наверняка, и там неплохо), а в самом сердце древней культуры — в восьми знаменитых городах Северной Индии!

Сразу оговорюсь, эти заметки — не путеводитель по Индии и не культурно-историческая справка, в них нет претензий на глубокий и всесторонний анализ проблем индийского общества, это лишь зарисовки живых картинок, свидетелем которых мне довелось быть, и размышления по поводу увиденного.

Шокировать нас Индия начала уже в делийском аэропорту, когда увидели ожидавшего багаж возле ленты транспортера индуса средних лет в костюме, белой рубашке с галстуком и… босого! Ладно был бы в национальной одежде, тюрбане, а то в костюме!

Ну, здравствуй, Индия! Я наконец осознала, что мое великое индийское приключение началось…

Первые дня три я ходила больная. Не в смысле акклиматизации или некачественной воды. Больная — в том смысле, что я, человек, неплохо информированный и неслабонервный, оказалась совершенно не готовой вот так сразу принять индийскую реальность.

Сколько бы вы не прочитали об Индии, ее культуре и нравах, сколько бы фильмов ни посмотрели, сколько бы ни готовили себя теоретически и морально, эта удивительная страна все равно оглушит и перевернет все ваши прошлые представления!

Нужно время, чтобы привыкнуть к бесчисленным навесам из обрывков брезента и полиэтилена на городских улицах, служащим пристанищем сотням обездоленных (по всей Индии их сотни тысяч!); к женщинам, стирающим белье в придорожной луже или канаве и там же купающим детей; к постоянному присутствию словно из фильмов-ужасов явившихся калек-нищих. Нужно научиться проходить мимо детишек, тычущих сложенными щепоткой ладошками в рот, отводя взгляд от огромных черносливин умоляющих детских глаз; справляться со страхом перед прокаженным, протягивающим к тебе посреди людского потока руку с обрубками пальцев за подаянием, с чувством вины перед стариком-велорикшей, с натугой крутящим педали сухими, как спички, ногами, но счастливо улыбающимся полубеззубым ртом тому, что удалось перехватить у конкурентов двух белых туристов…

Да, да, да, есть, конечно, и другая Индия, но к этой, голодной, жестокой и смиренной Индии нужно привыкнуть, чтобы начать замечать ту, другую, величественную и прекрасную, не подвластную времени и стремительно развивающуюся.

Этот удивительный край, на протяжении тысячелетий питавший мировую мудрость, способен дать человеку бесценный духовный опыт. В то же время, он — средоточие всех земных проблем, представленных здесь в каком-то концентрированном, уродливом виде. Тут можно встретить живых святых с благородными просветленными лицами и жутких, копошащихся в грязи человекообразных существ, которые как будто специально собраны здесь, чтобы отрабатывать самую черную карму.

Одно из наиболее тягостных для многих наших соотечественников впечатлений — это нищие. Количество их ужасает! Однако понятие «нищий» в каждом конкретном случае требует пояснения.

Первую категорию представляют собой садху. Выполнивший свой семейный и социальный долг и дождавшийся внуков индус может принять решение стать отшельником, чтобы достичь духовного совершенства и обрести вечное блаженство. Пройдя через символические похороны, провозгласив свою жену вдовой, он покидает дом, чтобы жить под открытым небом, питаться подаянием, бродить по святым местам и, если повезет, закончить свой земной путь на берегу священной Ганги (об этом речь впереди).

Выглядят садху весьма экзотично: некоторые почти нагие, покрыты священным пеплом, лица расписаны в зависимости от принадлежности к тому или иному течению индуизма, сложнейшие прически из метровых дрэдов — на зависть призерам конкурсов парикмахерского искусства. Особо колоритны садху-йогины, ищущие духовного просветления через овладение своим телом путем закручивания его в немыслимые узлы! Есть среди них и отшельники, скрывающиеся от людской суеты в джунглях, пещерах и даже на деревьях, на которых проводят десятки лет, не спускаясь на землю.

Садху (в Индии их около 5−7 млн. ) мы встречали везде. Считается, что своим духовным подвижничеством они изживают не только собственную, но и общую карму, поэтому к ним относятся с особым почтением. Истинный садху может отказаться от денег и принимать в качестве подаяния только пищу или одежду. Однако сегодня многие нищие, промышляющие в туристических центрах, изображают из себя садху.

Повсеместно, особенно в местах, где много туристов, процветает профессиональное нищенство. Это особые сообщества со своей иерархией и строго распределенными территориями. Так, в Варанаси в одних кварталах мы видели преимущественно больных и калек, в других — женщин с грудными детьми. Много и просто побирушек всех мастей — от разорившихся крестьян, загнанных засухой в города в поисках средств к существованию, до «деклассированных элементов», схожих с нашими бомжами и беспризорниками.

Самая страшная категория нищих — специально изувеченные, чтобы вызывать большее сочувствие. Одних родители калечат еще в раннем детстве, другие сами платят за то, чтобы получить «эффектную» внешность.

К нам подходят (если можно так сказать) двое мальчишек семи и пяти лет. У обоих немыслимым образом (и при этом одинаково!) ноги изогнуты в стороны в виде перевернутых букв «П». Передвигаются они на внутренних сторонах голеней, ступни же торчат вверх и наружу. Человеку с нормальной психикой видеть это невыносимо! Но нас строго предупредили: деньги в людных местах давать рискованно — подашь одному, и тут же будто из-под земли вырастет целая толпа его коллег, которые так просто тебя не выпустят. Вот и разрываешься между щемящей жалостью и реальной угрозой стать добычей попрошаек.

В полной мере я осознала справедливость этого предостережения в последний день пребывания в Индии. Мы усаживались в машину, чтобы отправиться в аэропорт. И тут к окну прилепились две чумазые детские мордашки. Я на четверть приоткрыла окно и высыпала в жадные ладошки жменьку не нужной больше мелочи. Через секунду я уже жалела об этом.

Мало того, что дети засунули в окно руки, не давая его закрыть, так с десяток невесть откуда взявшихся разновозрастных попрошаек облепили машину. Одна старуха буквально улеглась на капот, протягивая к нам костлявые руки. Нам чудом удалось отъехать, никого не раздавив. Воображение нарисовало яркую картинку, что было бы, если бы мы не сидели в машине!. .

Индия соткана из контрастов. С одной стороны, вопиющая нищета и невообразимая замусоренность (мусор там бросают, где придется, в мини-свалках роются собаки, коровы, дети). С другой — какая-то феерическая живописность и нарядность. Индийская палитра пестрит такими сочными насыщенными красками, что ими буквально захлебываешься.

Куда ни кинь взгляд, всюду щедрые дары экзотической тропической флоры: в горшках перед входами, на окнах, в гирляндах на шеях людей и богов; фрукты и овощи на тележках уличных торговцев могут поспорить с лучшими барочными натюрмортами; женщины напоминают ходячие клумбы, нарушая привычные каноны цветовых сочетаний в одежде; повсюду возвышаются горки разноцветного порошка для праздника весны Холи… Ну, как после этого буйства красок вернуться в свой серо-черный мир слякотной одесской зимы?. .

Удивительная вещь — человеческая психика! Проходит некоторое время, и ты привыкаешь к тому, что еще недавно тебя ужасало до глубины души. Поэтому даже самые тягостные стороны индийской реальности не в состоянии омрачить яркое и светлое впечатление от знакомства с этой прекрасной страной. Я не встречала более доброжелательного, приветливого и улыбчивого народа. А сама Индия, которая, шокируя, смешивает все твои представления о том, что хорошо, а что плохо, навсегда завоевала мое сердце…

Продолжение следует…